Факинг тру Свалилась тут с глупейшей простудой и неделю лежала тюленем, поглощая все сериалы и киношки, до которых годами не доходили ни руки, ни глаза, ни какие-либо другие части тела.
Совершенно восхитительным оказался первый сезон Kidding с Джимом Керри. Вообще бэкграунд этого сериала едва ли не перекрывает своей мощью сам сюжет. В центре повествования там ведущий детского шоу, эдакий клоун-массовик-затейник, обожаемый всей Америкой за глупые песенки о том, что надо чистить зубы. И у него умирает сын. И он пытается всё это пережить в том числе с помощью творчества, потому что как любой художник стал в какой-то момент плохо отличим от собственного образа.
Приходит к продюсеру и говорит: «хочу рассказать детям про смерть». Продюсер смотрит на него как на умалишённого и говорит: «Совершенно абсолютно точно нет». Потому что клоун должен быть радостным и глуповатым. Америка хочет именно этого.
Клоуна играет Джим Керри. Он же и продюсер сериала. Сериал отменили нахуй на втором сезоне. Никто не хочет видеть Айса Вентуру с разорванным в клочья сердцем.
Существует какой-нибудь Оскар за самую драматическую судьбу вокруг шоу? Мне, кажется, нужен такой.
Я так чувствую себя каждый раз, когда мне добрые люди советуют писать что-то веселенькое и про отношеньки и «не лезть в политику» или «не нагнетать депресняка». Наверное, так чувствует себя вообще любой человек с каким-нибудь сложившимся образом. Ну вроде того, что если ты делаешь реснички, то тебе не может быть больно от того, что в твоей семье произошло несчастье. Если ты фитнес-тренер, то ты не можешь иметь своего мнения на свежепринятые в твоей стране законы. Если ты тревел-блогер, то куда тебе рассуждать про внешнюю политику.
Да хрен с ним с интернетом и популярностью в нем. В реальной жизни маски тоже прирастают к морде, не отдерешь. И вот уже тебе нельзя жаловаться, если ты бой-баба, нельзя выть от ужаса, если ты девочка-хохотушка, не гоже сгрызать себя от стыда, если ты плейбой, невозможно признаться «я совершенно растерян и хочу помощи», если ты весь такой суровый решала.
В начале сериала Джим поет детям песенку о том, что «ты можешь чувствовать всё, что угодно, и печаль, и радость, все чувства хороши». А потом весь сезон пытается осознать, что пел он это себе и чот тезис о том, что «все чувства хороши» как-то хреново проходит испытание реальностью.
Вообще реальность, сука такая, никак не хочет помещаться в наши прекрасные иллюзии о ней. Когда говоришь себе «я позволяю себе гневаться!» видишь себя красиво и четко выговаривающим обидчику то, что он не прав. Ну может еще кулаком по столу. А то, что ты пьяный в слезах и крови от порезов сидишь, воешь и бьешь очередную тарелку об кафельный пол, при этом несешь такую чушь, что тебе будет стыдно всю оставшуюся жизнь, – это что-то в красивой экологичной картинке про «все чувства важны» не наблюдается.
Духовный рост происходит не в Гималаях в позе лотоса. Он происходит именно в таких грязных углах на липком полу. В Гималаях пьянки происходят с индусами, пересмотревшими нетфликс. Кто не знает, спросите моего бывшего, он раз в неделю пытается дозвониться мне из алкогольной комы.
И вот это «я себя принимаю» оно не про легкий бриз, играющий с непослушной прядью волос. Оно про года сжигающего стыда, про попытки покалечить себя сознательные и не очень, про блевотину по всей ванной. И только после всего этого, возможно, если повезет, тихое и спокойное – кажется, я научился с этим всем жить.
Дело даже не в том, что чтобы получилось бабочка, надо разорвать кокон. Дело в том, что когда гусеница в этот кокон заворачивается, там внутри растворяются к чертовой матери все её ткани, внутренние органы превращаются в кашу и перестраиваются для того, чтобы когда-нибудь вот с этим всем мы попытались бы взлететь.
Сейчас все вокруг любят писать о том, что если вы чувствуете себя в этом самом коконе, у вас желудок поменялся местами с легкими, а мозг превратился в желе – это нормально. Господи, ненавижу эту фразу. Нихуя это не «нормально». Это больно, это ужасно, это пиздец, это ад.
Это неизбежно. Но никак не нормально.
Это то, через что придется пройти, это то, что займет столько времени, сколько займет. Это то, что оставит шрамы. Потом те шрамы будут принимать за узоры на крыльях, а время, которое тогда казалось бесконечным, с высоты полета будет чувствоваться незначительным.
Но нормально – это когда хорошо. Когда плохо – это не нормально.
Не все чувства «хороши и полезны». Не все эмоции «прекрасны». Они неизбежны, это да. Пытаться от них сбежать – это только затягивать на шее петлю и увеличивать время и интенсивность страданий. Эффективные стратегии по выживанию в этом всём включают в себя неизбежность принятия себя любым.
И через боль и трансформации проходят все. И веселый клоун с ящика, и девочка с надутыми губками в инсте, и вон тот самоуверенный парнишка, что клеит барменшу. Никто не умрет девственником, жизнь поимеет всех, как говаривал Курт Кобэйн. Прежде чем снести себе голову при помощи дробовика и оптимизма.
Но боль – это не нормально. Это пройдет. Потому что нормально – это когда не больно.
И хочется как-то не забывать эту простую истину. Потому что с этими вашими «всё на свете нормально» можно так и остаться в коконе.
